Путь в 15 км по трубе в полуприсяде в кромешной темноте и в полной выкладке. Обмороки, галлюцинации, ожоги легких. Заторы из людей и брошенной амуниции. Заваленные землей вентиляционные отдушины. 8 марта в 5:30 утра около восьми сотен бойцов бригад «Ветераны», «Восток», 30-го мотострелкового полка, 11-й бригады ВДВ и спецназа «Ахмат» вышли в 2 км севернее центра Суджи в промзоне в тылу врага и вступили в бой. Результат — натиск, давление на ВСУ с нескольких сторон и стремительное освобождение более 10 населенных пунктов, в том числе 12 марта самой Суджи. Специальный корреспондент «Известий» собрал до сих пор неопубликованные факты об операции «Поток», которая уже вошла в военную историю как одна из самых незаурядных и дерзких.
Киркой и лопатой
Операцию готовили несколько месяцев. И много-много недель рыли тоннель, берущий свое начало возле ничем не примечательной посадки у шоссе в двух десятках километров к северу от заветной Суджи. Ныряешь в нору и 500 м двигаешься узким земляным коридором к точке «ноль». Глубина — от 2 до 6 м, иногда тоннель уходит ступенями вниз, затем поднимается наверх. Временами приходится перебираться через ту самую газовую трубу, которую проложили здесь еще в советские времена, нитка Уренгой – Помары – Ужгород.
Подземный коридор, ведущий к точке заброса
По неофициальной информации, идея воспользоваться газопроводом пришла нашим военным еще осенью 2024-го, когда прорабатывались разные варианты освобождения Суджи, но внутри трубы тогда был газ. 1 января Киев перекрыл поставки в Европу — подарок, что называется, пришел откуда не ждали. Почти сразу начались масштабные строительные работы. За кирки и лопаты взялись бойцы бригады «Ветераны» (ровно год назад они совершили столь же хитрый и смелый маневр — прошли в тыл авдеевского гарнизона ВСУ 2 км через трубы канализации). Жили и ночевали бойцы тут же, на месте под землей, практически не выходя наружу. Раз в неделю их возили в баню. О том, что и зачем они строят, не знал никто.
В неизвестность
Как рассказал «Известиям» командир подразделения связи спецназа «Ахмат» Сергей с позывным Тимсо (именно он запечатлен на, пожалуй, самом знаменитом фотоснимке из трубы), в конце февраля до него довели, что в ближайшее время им в составе сводного отряда предстоит «зайти в тыл противника», чтобы «освободить родную землю». Подробности сообщили только за три дня до старта.
Командир подразделения связи «Ахмата» Тимсо
— Наше подразделение должно было наладить боевую связь внутри всех штурмовых групп, — объясняет Тимсо. — Я отобрал десять надежных бойцов для захода в трубу. В процессе подготовки их число выросло до 17. Изначально понимал, что не стану брать людей старше 40–45 лет, недостаточно развитых физически, а также слишком рослых. Мы не представляли, что нас ждет впереди. Точка выхода в районе Суджи тоже не была достаточно разведана. Теоретически мы могли выйти и нас сразу бы накрыли «Градами» или расстреляли из танка. Тем не менее сомнений — идти или не идти — не возникало. Характерный эпизод: меня уговорил отправиться на это задание мой начштаба, которого изначально я брать не собирался, и он очень достойно себя проявил: помог вытащить двух пострадавших во время подземного марша. Мы все сочли за честь право участвовать в такой важной операции.
Вход в трубу
С собой каждый взял автомат, бронежилет, боекомплект на пять дней автономного боя, воду, продукты. Но во время прохождения 15-километрового маршрута многие избавлялись от балласта — больно труден был путь: бросали бронепластины, боеприпасы, разгрузки, каски, тушенку и т.д. Иногда этот груз создавал заторы, которые приходилось расчищать. По словам Тимсо, только внутри стало понятно, что нужно было брать минимум — оружие, БК, воду (пить хотелось, есть — нет), энергетические батончики, обезболивающее, каремат для сидения и обязательно наколенники (их мало кто с собой захватил). Для перевозки оборудования, аккумуляторов, оружия связисты спустили вниз две грузовые тележки и три электроскутера.
Клаустрофобия, галлюцинации, химия
Для большинства спустившихся в трубу бойцов, прошедших в сражениях огонь и воду, психологические аспекты (замкнутое пространство, тишина, темнота, бесконечность ожидания) не стали препятствием. Однако, говорит Тимсо, были те, у кого сдавали нервы — начинались панические атаки, истерики. «Они кричали, метались, в глазах их был кромешный ужас», — вспоминает военный. И ведь никуда не денешься: «назад 500, вперед 500», — как пел Высоцкий. В таких случаях приходилось не отходить от такого человека, успокаивать, говорить: «Мы рядом, всё будет хорошо». Кто-то из них поворачивал назад.
Длина — 15 км, диаметр — 1,45 м
По этой же причине — давление стен, страх одиночества — многие сбивались в тесные группы, хотя указание было — держаться друг от друга на расстоянии минимум 10 м, чтобы не погибнуть от кислородного голодания. Для проверки воздуха на пригодность к дыханию — щелкали зажигалкой: есть кислород — горит огонек, нет — нет. Первые день-два зажигалка работала исправно, после — когда в трубу вошли сотни человек — огонь не вспыхивал. Кто-то падал в обморок — их старались подтащить к вентиляционным отверстиям. Роль вытяжек выполняли пробоины в металле (расстояние между ними — 1–2 км), ведущие наружу. Часть из них, увы, завалило землей.
Сон во время марш-броска
Прохождение в одну сторону занимало примерно два дня. В темноте ощущение времени терялось — ночь, утро, первый день, второй? Спали полусидя. Как рассказал «Известиям» замкомандира подразделения связи спецназа «Ахмат» Хорват, когда выбился из сил — тогда и прикорнул: то на 15 минут, то на 1–2 часа. Если кто-то идет (а поток двигался непрерывно) — будят, просят подвинуться, чтобы протиснуться. Если едет тележка — нужно встать и переступить через нее. На так называемом полу скользко. По всей окружности трубы — метановый остаток, маслянистая субстанция. Вся эта химия проникала в бронхи, легкие, забивала носоглотку, вызывала рвоту. По выходу большинство бойцов поступило под наблюдение врачей. Им ставят капельницы, проверяют кровь, дают препараты, выводящие токсины.
Двойной бросок
Хорват — один из немногих, кто прошел трубу туда и обратно. То есть совершил двойной бросок в 30 км. На всё про всё у него ушло трое суток. Задача его была настроить на рации каждого штурмовика единый код шифрования.
— Не знали, конечно, что путь окажется так долог, — говорит Хорват. — Мы с напарником взяли с собой, например, туда только одну банку тушенки и 2 л воды. Думали — ну сбегаем быстро. Ничего, хватило. Потом, пока шли, нашли еще 1,5 л воды.
Хорват прошел за три дня 30 километров под землей
По пути он не единожды разбивал скученные группы бойцов, обгоняя их. Некоторые уже начинали отключаться, кто-то видел галлюцинации. Самым сложным для него лично, делится Хорват, стало движение на «забитых» ногах. Одна нога в конце уже совсем не функционировала (плюс выскочил мениск). Последние 800 м на обратном пути он шел четыре часа. Объясняет: проползаешь 3 м, минуту отдыхаешь, потом по новой. При этом, если бы снова стоял выбор — идти или нет, говорит, не сомневался бы ни секунды.
Те, кто построил на точке «ноль» подземный город для обеспечения всем необходимым операции
Не оправдала себя идея с синими повязками на рукавах (для дезориентации противника). Когда рано утром все восемь сотен душ высыпали наружу, то спутать эту лавину с украинскими солдатами точно было невозможно, смеются бойцы. Черные, насквозь промасленные, с яркими белками глаз и сверкающими зубами на лицах. Вопросов — кто свой, кто чужой — ни у кого не возникало.
